ПРОСТО ИСТОРИЯ. Ди. Си. МИСТЕР РАЗОЧАРОВАНИЕ. ЧАСТЬ 3

ПРОСТО ИСТОРИЯ.

Деррик Коулмэн или Ди. Си. МИСТЕР РАЗОЧАРОВАНИЕ.

ЧАСТЬ 3

 ПРОСТО ИСТОРИЯ. Ди. Си. МИСТЕР РАЗОЧАРОВАНИЕ. ЧАСТЬ 1

 ПРОСТО ИСТОРИЯ. Ди. Си. МИСТЕР РАЗОЧАРОВАНИЕ. ЧАСТЬ 2

…Джим Бэйхайм, тренер «Оранжевых» (и когда-то – сосед Бинга по комнате в студенческом общежитии) уже поджидал новичка с нетерпением. «В том году игроком года в Мичигане был признан Терри Миллз. Но я говорил всем: вот увидите, лучшего парня из штата Мичиган заполучили как раз мы!»…

Ура! Мы заполучили самого крутого парня из Мичигана!

Коулмэн взял номер «44», под которым играли известнейшие футболисты, учившиеся в «Сиракузах» — Джим Браун, Эрни Дэвис и Флойд Литтл. И сделал его тоже очень значимым, но уже в баскетболе. Коулмэну суждено было стать одним из символов команды, которую нередко, как это ни парадоксально, называют сильнейшей в баскетбольной истории «Сиракуз» (парадоксально – потому, что чемпионами участники той команды так и не стали). И уж точно – самой устрашающей в летописи «Оранжевых».

Коулмэн пришёл в команду в нелёгкие для неё дни. После окончания предыдущего сезона её покинули практически все лидеры – Раф Эддисон, Уэнделл Алексис и Дуэйн «Жемчужина» Вашингтон. Никаких подвигов от «Оранжевых» соответственно не ждали – их даже к «тёмным лошадкам» мало кто причислял. Марк Джексон, например, нынешний тренер «Уорриорз» (ха-ха, ну да, когда я это писал, он и впрямь ещё был нынешним, а теперь, когда редактирую – он уже превратился в бывшего; я смеюсь, конечно, не над Джексоном, котрого выгнали, а над самим собой – сейчас кажется, что я работал над этим материалом года два-три, никак не меньше), а в те дни – игрок команды университета Сент-Джона, при личной встрече подколол парней из «Сиракуз», что им придётся вернуться из «Кэрриэр Доума» — спортивного дворца, открытого несколько лет назад, в старый «Мэнли Филдхаус», потому что они не смогут собирать на своих матчах и 5000 болельщиков.

Всем аналитикам и экспертам пришлось замолчать довольно быстро – «Оранжевые» заткнули их самым категорическим образом. «Сиракузы» одержали 15 побед подряд, споткнувшись лишь в 16-й по счёту игре (символично, что их обидчиками стали как раз игроки «Мичиган Стэйт», отвергнутого Коулмэном).

Конечно, такие результаты возникли не на пустом месте. Одним из главных факторов успеха стало, например, то, что центровой Рональд «Рони» Фред Сейкали наконец-то стал понимать, чего хочет от него Бэйхайм. Причём «понимать» — в буквальном смысле.

Рони родился в Бейруте. Когда ему было 10, его семья перебралась из неспокойного Ливана в Грецию. Там он превратился в Сакалиса и через несколько лет присоединился к составу «Панатинаикоса», но из-за проблем с гражданством играть там не мог. После чего и переехал в США и оказался в «Сиракузах».

Когда Бэйхайм увидел его, то «запал» на рост Сейкали. Он разглядел в нём что-то такое, что закрыл глаза на всё: «Да, парень был совсем сырым. Он вообще крайне мало чего умел в баскетболе. Плохие руки, ужасная координация (ужасная настолько, что Бэйхайм любил шутить на предмет того, что Сейкали якобы даже не мог на ходу развернуть жевательную резинку – для этого ему надо было остановиться и, желательно, присесть). Но: я, может быть, не самый умный человек, но и определённо не дурак. А у него было 211 см…». Впрочем, сам Рони спорит, что не всё было так уж мрачно: «А зато я был очень атлетичен. Я бежал даже быстрее защитников». Но, помимо обычных проблем для юноши, приехавшего из Европы и пытающегося адаптироваться в условиях американского студенческого баскетбола, Рони столкнулся с ещё более естественными трудностями – языковыми. Зачастую он просто не мог уразуметь, чего добивается от него тренер. «Я мог забивать данки (ещё в Греции, когда Сейкали кто-то впервые показал, как забивать сверху, это так ему понравилось, что он делал это снова и снова – пока не оторвал кольцо, после чего его выгнали из зала и больше туда не пускали – пришлось искать новое место для тренировок) и ставить блоки. В остальном это для меня была совершенно непонятная игра. Все эти заслоны, игра в высоком посте, игра в низком посте, подстраховка со слабой стороны – да я слов-то таких не знал, не говоря уж о том, что они означают!»

Здесь стоит упомянуть, что отношения Бэйхайма с игроками всегда были достаточно своеобразными, а в те времена — особенно. С одной стороны, он не старался стать для них «своим в доску парнем», держась, может быть, даже несколько отчуждённо. С другой – был очень дотошным и въедливым наставником. И при всём при этом – весьма жёстким человеком, не стесняющимся в выражениях. Иногда, когда читаешь воспоминания игроков о Бэйхайме, кажется, что он – просто самодур, но это не так…

А потому Сейкали не позавидуешь – именно его Бэйхайм избрал в качестве козла отпущения (среди тренеров встречаются такие люди, которые постоянно критикуют кого-то одного из своих подопечных, даже если он этого не очень-то и заслуживает). Частенько можно было наблюдать следующую картину: Рони сидел с несчастным видом на скамейке, а рядом стоял Бэйхайм и распекал его на все лады. «Каждый раз, когда в игре что-то шло не так, я знал – сейчас он повернётся ко мне и начнёт орать. Я был для него постоянной мишенью. У нас были забавные взаимоотношения. Бэйхайм всегда говорил, что он видел во мне великолепного игрока, который будет выбран на драфте под высоким номером. А я думал: «Как же мне поверить в это, если ты орёшь на меня всё время?» Раньше на меня никогда не кричали, и вообще – не говорили, как мне нужно играть. Мне трудно было смириться со всем этим. Доходило до того, что я раздражался, во мне всё вскипало, и я назло ему начинал делать всё не так, как он говорил, а наоборот. И он злился ещё сильнее…»

В конце концов, такая жизнь Сейкали надоела, и перед началом описываемого сезона он принял решение: возвращаться в Европу. «Я сказал об этом Джиму, и он спросил меня: сколько денег я буду получать в Европе. Я ответил: двести тысяч долларов. Тут он запрокинул голову и расхохотался так, что все окружающие оглянулись на нас. Потом похлопал меня по плечу и сказал: «Парень, поверь: здесь ты заработаешь миллионы». И я подумал, что, возможно, могу совершить большую ошибку, если уеду. И остался». Можно добавить: и наконец-то превратился в того игрока, которого всё это время видел в нём тренер — одного из лучших центровых студенческого баскетбола тех лет.

В игре «большие» «Сиракуз» выглядели далеко не так идиллически, как на этом фото. Это были действительно крутые парни. Сыгравшись, они стали наводить настоящий ужас на соперников…

Впрочем, в начале этой победной 15-матчевой серии Рони не был особенным помощником команде. В межсезонье в составе американской сборной (вместе с такими достойными людьми, как, например, Дэвид Робинсон, Кенни Смит, Шон Эллиот, Брайан Шоу, Стив Керр, Маггси Богс и другими) он стал чемпионом мира – а заодно получил стрессовый перелом левой ноги. Травма усугубилась неправильно поставленным диагнозом, и до ноября он ходил в гипсе. И, хотя к началу сезона он восстановился, в первых матчах Рони главным образом просто набирал форму через игры, выходя со скамейки, но совершенно не был главным действующим лицом.

И здесь на первые роли вышел второй фактор в лице разыгрывающего-софомора «Генерала» Шермана Дагласа. Он совсем неожиданно стал не только одним из главных снайперов команды, но и с завидным постоянством начал раздавать передачи-конфетки – хирургической точности и артистически-художественной тонкости, только забивай! Его конёк – аллей-упы на Сейкали или Коулмэна – до сих пор смакуются во многих нарезках (Шерман и сегодня считается одним из лучших пасующих в этой комбинации в истории NCAA). Ну, а его флоутер на входе в краску вообще произвёл небольшую революцию.

В общем, Шерман был великолепен, даже несмотря на свои лишь 183 см. Но на первых порах нередко заигрывался, и Коулмэн с Сейкали боролись с таким эгоизмом своим методами. Сейкали вспоминает со смехом: «Когда я или Деррик забирали мяч под своим щитом, а Шерман убегал в быстрый отрыв, размахивая рукой: мол, вот он – я, давайте же его скорее сюда! – мы не бросали ему мяч, и ему приходилось возвращаться назад, а мы говорили: «Нет, Шерман, пока от тебя не будет нормальных пасов – у тебя не будет отрывов!»

Прозвище «Генерал» Даглас получил не только из-за имени «Шерман», но и из-за того, что он и был самым что ни на есть настоящим генералом-тактиком на паркете и держал все нити игры в своих руках (по сей день занимает шестое место по передачам за карьеру в истории NCAA).

Даглас, Сейкали… Но был ещё и третий человек, без которого «Сиракузам» не видать таких результатов, как своих ушей – фрешмэн Деррик Коулмэн, который заиграл даже лучше, чем того ожидал Бэйхайм.

Несмотря на восторги по поводу того, что Ди. Си. выбрал именно «Сиракузы», поначалу тренер планировал использовать его достаточно узкоспециализировано: в качестве ребаундера, хотя тот был в те дни ещё довольно худощавым парнем, а также игрока, который мог бы снять часть нагрузки с Сейкали при игре в защите. О том, чтобы претендовать на роль более-менее значимой опции в нападении, и речи не велось.

Сам Коулмэн сравнивал своё тело с зубочисткой, когда пришёл в «Сиракузы».

«Ребаундер – так ребаундер», — не стал на первых порах спорить с Бэйхаймом Коулмэн. Тем более, что его навыки в атаке, даже при том, что в Детройте он учился в баскетболе всему, были весьма далеки от совершенства.

И с первых же игр Деррик начал подбирать. И подбирать. И ещё раз подбирать… Он подбирал так, что побил рекорд университета по подборам за карьеру, принадлежавший как раз Сейкали, когда до окончания его джуниорского курса было ещё далеко. И опередил, в числе прочих, например, Юинга на 200 с лишним подборов при одинаковом количестве сыгранных матчей. Да и вообще: из стен «Сиракуз» он уходил в ранге лучшего ребаундера в истории NCAA. Хотя здесь нужно сделать оговорку. Дело в том, что до сезона 1972-73 все играли друг с другом – вне зависимости от класса соперников. Что позволяло сильным игрокам выдавать статистику на грани фантастики, пользуясь едва ли не дворовым уровнем некоторых оппонентов. Например, Том Гола – лучший подбирающий за всю историю NCAA (недавно, к сожалению, почивший) – сделал 2 201 подбор в 118-и играх, что составляет 18 с лишним подборов за игру. В 1972-м произошло разделение студенческой лиги на три дивизиона по силе: I-й, II-й и III-й; уровень команд в дивизионах более-менее подравнялся, в связи с чем статистику NCAA по подборам принято делить на 2 периода – до и после сезона 1972-73; Деррик был лучшим как раз после 1972-о со своими 1537-ю подборами. На сегодняшний день его обошли Данкан (1570) и Фарид (1673).

Всё это дало Бэйхайму полное право несколько лет спустя сказать: «Кто лучший снайпер? Кто лучший распасовщик? Никто этого не знает точно. Но если кто-нибудь спросит: «Кто лучший подбирающий?» — люди ответят: Деррик Коулмэн. Он – тот парень, который в течение четырёх лет, день за днём, лучше всех подбирал мячи». Неудивительно, когда тренер так нахваливает своего игрока. Но в таком же духе о Деррике высказывался, например, и Джейсон Уильямс из «Сент-Джона» (на минутку — человек, который, уже играя в НБА, сам в паре сезонов делал по 13 с хвостиком подборов за матч) после того, как Ди. Си. в очной встрече уничтожил его на щитах, собрав 17 подборов: «Деррик – лучший ребаундер в стране. Он — мужик среди мальчишек, когда дело доходит до настоящей борьбы». «Малыш хочет, чтобы каждый мяч, отскакивающий от щита, оказывался у него в руках, — вторил Уильямсу Норм Стюарт – тренер «Миссури», не раз страдавший от Ди. Си. – Я не думаю, что есть кто-то, кто подбирает лучше Коулмэна – а потом ещё и начинает быстрый прорыв». Марти Блэйк, авторитетный скаут, согласился со всеми этими высказываниями: «Самое важное – даже не количество подборов, которые он делает. Он может стать выдающимся ребаундером уже на следующем уровне. Среди мощных форвардов нового поколения он – номер один».

Ну, зубочистка – не зубочистка, но видеть его таким… лёгким и даже немного изящным действительно непривычно…

6 раз за время обучения он набирал 19 и больше подборов. Само слово «подбор» стало синонимом Коулмэна.

Так Деррик боролся за подборы в NCAA…

…а так – уже в НБА (когда ему этого хотелось, конечно). Через секунду Алонзо упадёт на паркет. Не всегда Ди. Си. обременял себя действиями в рамках правил…

«Когда мяч отскакивает от щита – у вас прежде всего должны быть страсть и желание идти за ним», — такими дипломатическими и скучными фразами отделывался Ди.Си. на первом курсе, когда его спрашивали об умении притягивать к себе мячи. На последних тон ответов изменился: он всё чаще и чаще говорил, не задумываясь: а может быть, стоит оставить эти мысли при себе? Ну, например: «Я пытаюсь испытывать веселье от всего. Да, от всего. Когда я иду на подбор, я думаю: это – мой подбор. Когда на меня наводят телекамеры, я смотрю прямо в них, но никогда не улыбаюсь, и поэтому люди думают, что я – сумасшедший. И это меня тоже веселит».

Как игрок, прежде всего концентрирующийся на обороне, Деррик также заслужил похвалы в свой адрес. Тогда ему этого ещё хотелось, ему ещё было это интересно – и подбирать, и защищаться…

Та команда была действительно грозной. Вспоминает Сейкали: «В том сезоне мы стали гораздо сильнее. Это касалось всего, включая разные мелочи. Сменивший Вашингтона на позиции 1-о номера Даглас играл в настоящий командный баскетбол, а не гнался за статистикой. Благодаря приходу Деррика теперь я мог наказывать сдваивающихся на меня соперников, просто скидывая мяч Ди. Си., который решал эпизод данком».

«Лэй-апы? Нет, когда мы играли, мы не бросали лэй-апы. Каждую атаку мы старались завершить данком», — эти слова Коулмэн в одном из интервью произнёс с явной гордостью…

Сразу 4 игрока из того состава будут выбраны на драфте и играть в НБА. И пусть настоящей звездой никто из них так и не станет (по крайней мере – звездой на протяжении хотя бы нескольких сезонов), но трое из них оставят заметный след в истории своих команд.

Сейкали, например, стал первым игроком в истории «Хит», которого они выбрали на драфте (имеется в виду обычный драфт, конечно, а не драфт расширения). И по сей день владеет некоторыми значимыми рекордами франчайза «Майами», например, по подборам в среднем за игру за карьеру, по количеству подборов за один сезон, по подборам, сделанным в одном матче – 34 (с 1973-о больше собирали только Мозес Мэлоун и Чарльз Оукли, а столько же – Абдул-Джаббар и Родман). Конечно, Рони не претендовал на то, чтобы встать в один ряд с О`Нилом, Оладжьювоном, Робинсоном, Юингом, Моурнингом и Мутомбо, но среди центров «второго эшелона» был одним из лучших.

С именем Сейкали связан ещё один запоминающийся эпизод. Когда в 95-м Мэджик объявил о своём желании возобновить карьеру, кое-кто из игроков лиги выразил опасения по поводу возможности заразиться от него СПИДом (главным противником возвращения Джонсона был Карл Мэлоун). Рони, как раз восстанавливавшийся в то время от травмы, повёл себя самым благородным образом и предложил Мэджику устроить публичный поединок один на один, чтобы показать на деле – никакой опасности нет. Тот с энтузиазмом согласился и потом не уставал благодарить Сейкали за этот жест доброй воли…

«Генерал» Даглас тоже был выбран на драфте «Майами» — и тоже является рекордсменом «Хит», но уже по передачам в среднем за игру за карьеру. Несмотря на то, что все не очень-то верили, что он заиграет в НБА из-за роста («Майами» потому и выбрали его лишь во втором круге), Шерман доказал скептикам, что они не правы – он провёл в лиге 11 сезонов, и некоторые из них были весьма яркими.

Но пока все они были в одной команде – вместе с Коулмэном.

«Его дебютный сезон был феерическим, — вспоминает Бэйхайм. – Он быстро превратился из просто лучшего новичка Big East в одного из её лучших игроков. В региональном финале он один побил «Северную Каролину» на щитах, и это позволило нам выйти в «Финал четырёх». Против «Индианы» он задавал тон в игре. Он абсолютно доминировал».

Игра против «Индианы» — это уже главный финал того сезона в NCAA. Один из лучших студенческих финалов, которые я видел, и один из самых захватывающих…

Несмотря на впечатляющую игру «Сиракуз» по ходу сезона, именно «Индиана» рассматривалась в качестве явного фаворита. И, тем не менее, борьба на протяжении всего матча была абсолютно равной, соперники постоянно дышали друг другу в затылок, не давая расслабиться ни на минуту и попеременно отрываясь в счёте не больше, чем на 2-3 очка. Лишь раз, за 13 минут до конца, «Сиракузы» повели 8 очков, но «Индиана» быстро их нагнала.

Когда пошла последняя минута, счёт в очередной раз был равным – 70:70. И в течение этой минуты парни из «Сиракуз» успели побывать на седьмом небе и вернуться обратно на грешную землю…

За 56 секунд до конца лёгкий форвард «Оранжевых» Ховард Триш вывел свою команду вперёд – 72:70. Это был лишь третий точный его бросок с игры – в первой половине он реализовал только два из семи. Через 18 секунд тот же Триш сделал подбор (единственный его подбор в матче) после промаха Кита Смарта из «Индианы», и Стив Элфорд сфолил на нём. Триш забил первый штрафной – и промазал второй. Смарт подобрал мяч и, пройдя через всю площадку, сократил разницу до минимума – 73:72. Сразу же после этого Смарт сфолил на Коулмэне – и отправил того на линию штрафных.

Ди. Си. занимался на паркете тем, что и требовал от него тренер – защищался и боролся за подборы. Он набрал лишь 8 очков, но Бэйхайм не преувеличивал: Коулмэн своей уверенной игрой на щитах задавал настрой всем партнёрам, и он действительно доминировал, собрав в итоге 19 подборов. И вот: ему выпало пробивать штрафные – возможно, решающие.

Если и была у тех «Оранжевых» ахиллесова пята – то это как раз штрафные. Они ужасно бросали их весь сезон – около 65%. И подчас здорово от этого страдали. Бэйхайм на тренировках всячески пытался улучшить этот компонент – но ничего не помогало. В финале с «Индианой» к той секунде «Сиракузы» реализовали лишь 11 штрафных из 19-и. Сам Коулмэн забил 2 из 3-х.

Ди. Си. вышел на линию – и в этот момент опытный наставник «Индианы» Боб Найт совершил ход конём, так сказать, психологически «дёрнул» новичка. Коулмэн уже успел посмотреть на кольцо, приготовился к броску – и здесь Найт попросил тайм-аут. Журналисты, писавшие о той игре, говорили, что Деррик явно сильно нервничал, идя на скамейку. Конечно, им, присутствовавшим на матче и наблюдавшим за всем «вживую», было виднее. Я же могу только сказать, что на телеэкране никакого такого явного мандража на лице Коулмэна не заметил. Ну, может, в глазах было что-то ТАКОЕ… Но, когда тебе 19, и ты знаешь, что десятки тысяч глаз устремлены на тебя с трибун, и все телекамеры направлены на тебя – и ещё миллионы наблюдают за тобой на экранах своих телевизоров, и ни на секунду не забываешь о том, что твоя команда в этой игре реализует лишь 50% штрафных – оставаться спокойным очень трудно… «Я ощущал уверенность; не было никаких других мыслей и чувств. Я не нервничал; я знал: это может решить игру», — сказал об этом моменте в послематчевом интервью сам Коулмэн.

Нервничал он или нет – известно, конечно, только самому Ди. Си. Но первый штрафной, так или иначе, он не забил – и потерял, таким образом, по правилам NCAA, право на второй.

В общем-то, первое, что приходит на ум, когда кто-нибудь мажет решающий штрафной – это обвинить его во всех смертных грехах. Но всё же вешать всех собак на игрока, если он промахнулся в одной попытке (а, например, не в четырёх подряд) – это как-то не совсем правильно. Может быть, считаю так, просто исходя из собственного опыта. Не защищая и не снимая вины ни с Коулмэна, ни с кого-то другого, оказывавшихся в подобных ситуациях, сказал бы, что промах со штрафного (одного) в кульминационные секунды – это несчастный случай, от которого не застрахован абсолютно никто, включая самых великих и бессмертных. Как тут не вспомнить, что сам Мэджик, уже сделав в 4-й игре финала-1984 с «Бостоном» трипл-дабл, в овертайме, при равном счёте, за 34 секунды до конца бил штрафные – и, не выдержав давления, промазал оба. И считается одним из главных виновников того, что «Кельты» выиграли тот матч – а потом и всю серию…

Незабитый Коулмэном штрафной – это, безусловно, одна из главных причин проигрыша. Но, пожалуй, ещё бОльшую ошибку совершил Бэйхайм. Дело в том, что во время тайм-аута он дал своим игрокам указание: всем (кроме Деррика, конечно) отойти на свою половину поля. Достаточно странно было наблюдать одинокую фигуру Ди. Си. на линии штрафных – и исключительно игроков «Индианы», готовящихся бороться за подбор в случае промаха. Естественно, что борьбу эту они выиграли – точнее, её и не было; за подбор мог пободаться только сам Коулмэн, да и то, если бы мяч отлетел ему в руки. Кажется, что даже сами игроки «Оранжевых» не поняли, почему их тренер принял такое решение…

«Когда я выпустил мяч по кольцу, то сразу почувствовал – он не попадёт в цель. Тренер не хотел, чтобы кто-то из наших стоял рядом с линией штрафных и мог бы сфолить в борьбе за мяч», — рассказал после матча Деррик. В общем, Бэйхайм перес… ох, чуть было не написал другое слово. Бэйхайм перестраховался – и, как нередко и бывает в таких случаях, пал жертвой собственной осторожности.

За пять секунд до конца Смарт принёс победу «Индиане» — 74:73. Это было настоящим потрясением. Вспоминает Грег Монро – один из игроков «Сиракуз»: «Мы оба – я и Ховард – сигнализировали судьям о тайм-ауте, когда оставалось 3 секунды. Но прошло две секунды – и нам дали его, когда секундомер показывал всего одну до конца». «Я думаю, что рефери просто не слышали нас, — это уже Ди. Си. – Мы пытались взять тайм-аут. Мы все пытались…»

«Оранжевых» ничто не могло утешить. Сам тот факт, что это был первый «финал четырёх» для команды с 1975-о года, поблёк перед поражением в решающей игре.

«Тренер сказал мне, что нет причин расстраиваться. Надеюсь, мы ещё вернёмся сюда до того, как я закончу обучение, — слова Деррика после матча. – Мы просто должны забыть об этом сезоне. Он уже ничего не значит для нас. Прямо сейчас – всё это неважно для меня». В одной статье о Ди. Си. я читал что-то вроде того, что этими словами Коулмэн выразил своё жизненное кредо. Только сформулировано это было чуть по-другому – «меня всё это не беспокоит», как-то так (или нам с автором попались на глаза разные послематчевые интервью с Коулмэном, или, скорее всего, мы просто перевели его слова немного по-разному). В общем-то, с автором, конечно, не поспоришь – с определённого момента Ди. Си. и впрямь стал жить по этому принципу.

Но, думаю, что тогда – в первые минуты, часы после игры – когда он их произносил, он имел в виду всё-таки другое. Просто то, что нужно выкинуть эту неудачу из головы и двигаться дальше — наверное, его высказывание следует трактовать именно так. Потому что это действительно был тот счастливый период, когда Ди. Си. хотел развиваться, как баскетболист, и готов был для этого пахать. Во всяком случае, по его лицу невозможно было сказать, что ему наплевать на тот штрафной…

Да и болельщикам, конечно же, тоже. Они долго не могли забыть тот промах Ди. Си., и частенько напоминали ему о нём. К счастью, его лучшие игры за «Сиракузы» были ещё впереди, так что в конце концов фаны всё ему простили…

К тому же, в другом интервью Коулмэн произнёс уже совсем другое – то, о чём он наверняка и думал в тот момент: «Все были в шоке. Я даже не осознавал, кого я должен был держать в защите. После того, как Смарт забил мяч, я стоял прямо под кольцом и просто смотрел сквозь сетку. Я был в шоке».

И продолжил: «Сам по себе этот проигрыш… то, каким образом он произошёл… И то, и другое навсегда засело занозой в сердце. Уж лучше бы я сделал в той игре 15 или 20 бросков – и не забил ни одного, но реализовал бы тот, единственный…»

Спустя много лет Ди. Си., отвечая на вопросы журналистов, вновь и вновь возвращается к тому злосчастному штрафному: «Этот эпизод научил меня, что нужно более ответственно подходить к пробитию штрафных… И ещё кое-чему. Когда ты молод, то думаешь, что жизнь предоставит тебе ещё полным-полно таких вот возможностей. Но, становясь старше, понимаешь, что все они могут просвистеть мимо тебя, и их уже не будет. Да, просто просвистеть…»

ПРОСТО ИСТОРИЯ. Ди. Си. МИСТЕР РАЗОЧАРОВАНИЕ. ЧАСТЬ 4