28 мая 
Добавил: admin ПРОСТО ИСТОРИЯ.
Деррик Коулмэн или Ди. Си. МИСТЕР РАЗОЧАРОВАНИЕ.
ЧАСТЬ 7
ПРОСТО ИСТОРИЯ. Ди. Си. МИСТЕР РАЗОЧАРОВАНИЕ. ЧАСТЬ 1
ПРОСТО ИСТОРИЯ. Ди. Си. МИСТЕР РАЗОЧАРОВАНИЕ. ЧАСТЬ 2
ПРОСТО ИСТОРИЯ. Ди. Си. МИСТЕР РАЗОЧАРОВАНИЕ. ЧАСТЬ 3
ПРОСТО ИСТОРИЯ. Ди. Си. МИСТЕР РАЗОЧАРОВАНИЕ. ЧАСТЬ 4
ПРОСТО ИСТОРИЯ. Ди. Си. МИСТЕР РАЗОЧАРОВАНИЕ. ЧАСТЬ 5
ПРОСТО ИСТОРИЯ. Ди. Си. МИСТЕР РАЗОЧАРОВАНИЕ. ЧАСТЬ 6
…Лишним подтверждением статуса, который заработал себе в первый год в лиге Ди. Си., стали все эти ре-драфты. Для тех, кто не знает, что это за штука: в конце сезона журналисты, аналитики и т. д., каждый на свой лад и вкус, любят развлекаться, как бы проводя драфт заново – уже зная, кто из новичков и как показал себя во взрослом баскетболе, и расставляя их в зависимости от этого по местам. Кто-то, оправдав надежды, остаётся «при своих», кто-то из «тёмных лошадок», совершив прорыв, взлетает вверх, ну, а кто-то из потенциальных фаворитов, провалившись, наоборот, падает вниз. Так вот, согласно различным версиям этих ре-драфтов, Коулмэна по итогам дебютного сезона единодушно признали достойным его первого номера и в чём-то даже – открытием, потому что того уровня игры, который он показывал, как уже говорилось, не очень-то от него и ждали. Конкурентов у него просто не было. Интересно, что столь же единогласно главным разочарованием, как ни странно это прозвучит сегодня, стал Гэри Пэйтон собственной персоной. Его не то, чтобы отнесли к «бастам» (он всё-таки попал во вторую сборную новичков), но вот выбор его «Сиэтлом» под общим 2-м номером назвали откровенно завышенным. Он вообще выпал из топ-10. При наличии у Пэйтона таланта, и, возможно, немалого (это признавали почти все), ему при этом дружно отказывали в такой необходимой для первого номера вещи, как игровой интеллект. И обвиняли в чрезмерном эгоизме и частых дурацких бросках. С чьей-то лёгкой руки стала популярной шутка, что Пэйтону жизненно необходимо сходить к какому-нибудь магу и, как Страшиле, попросить у него мозгов. Ушёл на это не год, и даже не два, но в конце концов своего Гудвина (или как там его – Волшебника страны Оз, что ли?) Гэри, кажется, нашёл…
«От первого номера любого драфта всегда ждут чрезвычайно многого. Давление может оказаться чрезмерным для игрока, только что покинувшего колледж, особенно если он выбран под высоким номером.
Но своей игрой в сезоне 1990-91 Деррик Коулмэн показал, что этот тезис – не более, чем миф.
208-см форвард из «Сиракуз» лидировал в НБА среди новичков по результативности (18.4 очка) и подборам (10.3) и завоевал награду «Лучшему новичку года». По общему количеству подборов Коулмэн поделил 8-е место в лиге. Коулмэн был назван «Новичком месяца» в ноябре, январе и апреле.
Дебютный сезон Коулмэна стал продолжением его великолепной карьеры в «Сиракузах». Коулмэн стал первым игроком NCAA, собравшим коллекцию из 2000 очков, 1500 подборов и 300 блок-шотов за карьеру. Коулмэн, лидер в истории «Оранжевых» по результативности, закончил карьеру со звёздным показателем процента с игры – 56.8. Коулмэн набирал в среднем 17.8 очка в его последнем сезоне, несмотря на то, что делал меньше 11-и бросков в среднем за игру.
Коулмэн покинул «Сиракузы», став лидером NCAA по подборам за всю историю и единственным игроком «Оранжевых», набиравшим 400 очков и делавшим 300 подборов в каждом из четырёх сезонов.
Хотя «Нетс» не попали в плэй-офф 1990-91, Коулмэн не раз давал фанам «Нью-Джерси» поводы для счастливых улыбок».
Коулмэн выполнил все планы, которые ставил сам для на этот сезон: набрал форму, трижды становился лучшим новичком месяца и в итоге – закономерно лучшим новичком года. Ну, и помог одержать «Нью-Джерси» больше побед, чем в предыдущем чемпионате: 26 против 17-и. Не прорыв, конечно, но важнее было другое. Деррик показал, что он действительно является игроком, на котором можно строить на что-то претендующую команду.
А руководство «Нетс» не дремало. В конце января оно выменяло в «Портленде» одного из лучших, а пожалуй – так и лучшего европейского игрока тех лет Дражена Петровича. Тот уже второй сезон подряд занимался в «Трэйл Блэйзерс» главным образом тем, что рассматривал спину Клайда Дрекслера с 22-м номером, за которым и сидел прочно и плотно на скамейке. И чем дальше – тем всё больше и больше эта спина (а также спина перешедшего в «Портленд» Денни Эйнджа) заслоняла от Петровича игровое время. В конце концов полное недоверие со стороны тренировавшего тогда «Блэйзерс» Адельмана хорвату изрядно надоело, так что сорваться из Портленда он был только рад. Впрочем, и в «Нью-Джерси» Дражену поначалу не так уж и доверяли: из 43-х матчей в старте он не вышел ни в одном… И всё-таки банда, способная пошуметь в лиге, вроде бы потихоньку вырисовывалась.
В немалой степени этому способствовало и то, что на драфте-91 «Нетс» выбирали опять очень высоко – под вторым номером. Правда, в итоге вышло по принципу «хотели, как лучше, а получилось…»
День драфта вот-вот должен был наступить, а руководство «Нетс» второй год подряд активно обсуждало и даже спорило на тему: кто же нам нужен? В итоге выбор свёлся к двум вариантам – разыгрывающему Кенни Андерсону и бывшему партнёру Коулмэна по «Сиракузам» универсалу Билли Оуэнсу, который мог закрыть сразу три позиции: 2-, 3- и 4-о номеров. Кто-то и вовсе поговаривал о нём, как о пойнт-форварде. Оуэнсу вообще многие прочили звёздное будущее; кое-кто из скаутов сравнивал его по манере игры со Скотти Пиппеном. Забегая вперёд, стоит сказать, что оба и близко не оправдали щедрых авансов, и Оуэнс, пожалуй, провалился даже больше, чем Андерсон.
Были и ещё кандидаты. Например, Мутомбо, который приезжал в «Нью-Джерси» на собеседование. Было бы интересно взглянуть, конечно, на их дуэт с Коулмэном, но кандидатура Деке достаточно быстро отпала.
Разыгрывающий, и очень даже неплохой, у «Нетс» в лице Муки Блэйлока уже был. Поэтому Фитч и Рид настаивали на выборе Оуэнса, которого можно было использовать и так, и сяк. Проталкивал своего товарища и Коулмэн. На словах с этим был согласен и один из основных владельцев «Нью-Джерси» Джо Тауб: «Вы только посмотрите на Билли Оуэнса – он очень разносторонний и может играть на стольких позициях! Я думаю, что его связка с Коулмэном может быть чрезвычайно эффективной». Сами Коулмэн и Оуэнс уже успели посиять на камеру белозубыми улыбками чуть ли не в обнимку, так что вопрос казался решённым – «Нетс» забирают Билли.
Однако на драфте, неожиданно для многих, под 2-м номером в «Нью-Джерси» ушёл всё-таки Андерсон. Оказалось, что едва ли не на последнем совещании по поводу выбора на драфте Тауб протащил именно Кенни, хотя и Фитч, и Рид были против. Тауб мотивировал это тем, что сейчас, мол, настал такой момент, когда нужно выбирать не головой, а сердцем. Звучит красиво, но руководствовался он совсем другими интересами: по домашней посещаемости «Нетс» занимали одно из последних мест в лиге. Ди. Си. был шокирован, когда вышел на площадку в первой игре сезона. Он-то уже привык за 4 года в «Сиракузах», что в тамошнем «Кэрриэр Доуме» посмотреть на матчи «Оранжевых» собиралась более, чем внушительная аудитория – под и за 30 000. А здесь – пришли 6 с небольшим тысяч, которые были равномерно размазаны по трибунам сиротливыми кучками так, что и вовсе терялись среди моря пустых кресел, и шума от них было немногим больше, чем от аквариумных рыбок. «Я не мог в это поверить. Я повернулся к ребятам и спросил: «Что это?» Да в «Сиракузах» на игры женских команд собирается больше народа!» Так что у Андерсона в глазах владельцев, помимо яркой и эффектной манеры игры, было одно неоспоримое преимущество: он родился в Квинсе, и Тауб рассчитывал, что болельщики с бОльшим желанием будут ходить на матчи, чтобы увидеть своего практически земляка.
Так Кенни оказался в «Нетс». Точнее, не совсем оказался: он, как и Коулмэн год назад, затребовал 5-летний контракт на 15 миллионов! Эпопея с его подписанием растянулась даже на более длительный срок, чем с Ди. Си. Наверное, у Рида не раз в голове проносились мысли, что в гробу он всё видал – пора менять эту долбаную работу на что-нибудь поспокойнее! В конце концов ему даже пришлось обращаться за помощью к Коулмэну – чтобы тот немножко пересмотрел условия своего контракта на тот сезон в сторону уменьшения, потому что иначе «Нью-Джерси» залезло бы за потолок. Деррик милостиво «отслюнявил» с барского плеча 200 тысяч долларов (естественно, с условием, что в следующих сезонах ему их компенсируют).
Вообще контрактная политика «Нью-Джерси» в те годы заслуживает отдельного разговора. О подписании Коулмэна уже было сказано. Но и Андерсон, добившись своего, стал получать просто о…фигительные деньги – при этом, как игрок НБА, ни разу не ударив мячом о паркет. Я уж не говорю о его партнёре Блэйлоке, который, будучи основным разыгрывающим, зарабатывал в 3 раза меньше. Речь идёт о таких людях, как, например, Кенни Смит, Род Стрикленд, Марк Прайс, Тим Хардуэй (двое последних уже успели сыграть в своих первых All-Star Game) – все они зарабатывали меньше (кто-то – в разы меньше). Джон Стоктон и Кевин Джонсон, стремительно доказывавшие свой статус корифеев, имели контракты лишь немногим больше. И это – только разыгрывающие! Если копнуть поглубже – обнаружится, что новичок Андерсон выбил себе контракт, в соответствии с которым получал (в его первый сезон – вот именно, что получал, а не зарабатывал) больше, чем, скажем, на тот момент те же Клайд Дрекслер или Джо Думарс. Ну, а уж если вспомнить, что Кенни так и не смог вытеснить из старта Блэйлока и выходил со скамейки…
Говоря о тех «Нетс», стоит отметить, что коллективом, командой в истинном смысле этого слова они так и не стали. И атмосфера в «Нью-Джерси» в том сезоне была соответствующая. Она… попахивала. Да чего уж там – микроклимат был такой, что от него откровенно воняло. И одним из главных источников этого был, конечно, Деррик.
Меньше всего в той ситуации можно было позавидовать Фитчу. Кажется, что к нему не прислушивался никто. Владельцы подсунули ему на драфте Андерсона, который Биллу был совсем не нужен. В декабре руководство во всеуслышание объявило, что хочет его уволить и пригласить на пост тренера Джима Вальвано. Правда, тот, не долго думая, отказался, решив, что уж лучше продолжать оставаться на ESPN в качестве аналитика, чем связываться с этим грязным делом – тренировать «Нетс». Большинство игроков Фитча не любило. Но это бы ещё ладно – они его просто не уважали, что куда хуже. А ведь Билл был одним из самых авторитетных специалистов. Частенько он добивался со своими командами таких результатов, каких никто и ожидать не мог. Был, например, главным архитектором «Ричфилдского чуда» — так прозвали «Кливленд Кавальерз» образца сезона 1975-76, который, по большому счёту, не имея в составе звёзд, дошёл до финала конференции, где практически на равных боролся с будущим чемпионом – великолепным «Бостоном». Перейдя как раз в «Бостон», продолжил победные традиции – именно под его руководством Лэрри Бёрд впервые познал вкус чемпионства. Дважды признавался «Тренером года». Иногда его называли «Капитаном Видео» — за то, что он стал одним из пионеров тренерского цеха, начавших просматривать видеозаписи с играми соперников, анализировать их и строить свою тактику на основе этого. В конце концов, в 1996-м вошёл в число 10-и лучших тренеров в истории лиги.
Билл Фитч (справа) во время пресс-конференции, посвящённой подписанию новичка Лэрри Бёрда (слева – Рэд Ауэрбах).
И вот этот человек оказался в «Нетс» в положении престарелого учителя, который и рад бы поставить на место малолетних распоясавшихся архаровцев (а ветеранов и опытных игроков в том составе почти не было), да сил уже нет (хотя в своё время Фитч был вам не хухры-мухры, а инструктором по строевой подготовке в училище у морских пехотинцев). А они, почувствовав слабину, издеваются над ним, кто во что горазд: то мел стащат, то кнопку на стул подложат, то, когда он отвернётся и пишет что-нибудь на доске, из трубочек начнут плеваться…
Перебранки, становившиеся достоянием общественности, у Фитча случались и с Крисом Моррисом, и с Петровичем. И с Коулмэном…
Их отношения не сложились сразу же. А у многих ли, спрашивается, эти отношения с Коулмэном складывались? Особенно – у тренеров? И всё же, в начале дебютного года они были ещё довольно мирными: «Для меня он – просто один из команды. Если у нас возникают какие-то разногласия, я грожу ему пальцем и говорю: ты зарабатываешь деньги, но я – твой тренер. Так что делай это». «Билл – человек, и я – человек, — глубокомысленно ответствовал на это Коулмэн. – У нас нет никаких больших проблем». Хотя ближе к концу сезона восторженный тон из высказываний Билла в адрес подопечного потихоньку выветрился, и пару раз Фитч даже пожурил Деррика в прессе за то, что тот такой упёртый и ленивый. Ди. Си. в тот момент пропустил пять игр и немало тренировок из-за травмы. Фитч, в свою очередь, не считал её такой уж серьёзной, и намекнул, что Деррик просто ноет без повода: «Да, сейчас Деррик просто сводит меня с ума. Он в ужасном физическом состоянии». Эти слова Коулмэну совсем не понравились – и он их запомнил…
В его второй сезон в интервью Ди. Си. стали проскальзывать следующие намёки: я, мол, не просто потенциальный франчайз, а уже вполне себе готовая и состоявшаяся супер-пупер звезда. А если кто-то считает иначе – то это его, и только его, личные проблемы. Слова, откровенно настораживающие и даже пугающие, когда они исходят от такого молодого парня – явный признак того, что уверенность начала перерастать в самоуверенность, от которой до самоуспокоенности – один шаг… Не скрывал он и недовольства Фитчем. Официальной причиной была прежняя: что тренер не заигрывает его в достаточной степени в атаке, видя в нём главным образом всё того же узкоспециализированного ребаундера. «Я – универсальный игрок. И я не хочу, чтобы кто-то запихивал меня в такие жёсткие рамки». «Да у каждого были с ним конфликты. И у меня были – и в этом, и в прошлом году. Я всегда говорю то, что думаю, и мне наплевать, как к этому относятся. Я никогда не буду держать камень за пазухой. Многие парни просто шепчутся за вашей спиной. Я не из таких – если у меня есть, что сказать, я выскажу вам всё в лицо». Он и высказывал. Например, мог во время тайм-аута громко, так, что слышали все окружающие, спросить: «У этой команды вообще есть тренер?» Всё чаще и чаще можно было видеть, как Коулмэн во время тайм-аутов, когда Фитч раздаёт указания, отсаживается на скамейке подальше и демонстративно закрывается с головой полотенцем.
Напряжённость между Фитчем и Коулмэном достигала пика дважды.
Впервые это произошло 6-о декабря, в игре с «Лэйкерс». Незадолго до этого Деррик пропустил 8 матчей из-за травмы, долго набирал форму, в предыдущей игре с «Милуоки» в очередной раз растянул связки левого голеностопа, так что Фитч вообще не собирался выпускать его с «Озёрниками». Однако, за 5 минут 41-у секунду до конца 3-й четверти, когда «Нетс» отставали на 10 очков, всё же был вынужден прибегнуть к помощи Коулмэна – после убийственно неудачного старта сезона на счету была каждая победа.
«Нетс» почти догнали «Лэйкерс» в последней четверти, в том числе и благодаря усилиям Коулмэна – 79:81 за 5 минут до конца. Но потом несколько нерасчётливых бросков от Петровича, вылившихся в эйр-болы, и невынужденных потерь от Андерсона перечеркнули все усилия. У Ди. Си. тоже немного снесло планку, так что и он не выдержал и бросил 3-очковый, который даже не задел щита. Это его окончательно взбесило. Когда за три минуты до финального свистка Фитч взял тайм-аут, на Деррика было страшно смотреть: глаза налились кровью, на лице застыла злобная гримаса, казалось, что он вот-вот ударит тренера.
После матча (проигранного) Коулмэн объяснил, что возмущён таким «произволом» со стороны Фитча: «Ну да, пусть игрок сидит три четверти на скамейке запасных, а потом вы ждёте от него, что он просто выйдет и перевернёт ход игры?! Я хорошо себя чувствовал. Я ему об этом говорил ещё перед началом матча. И что, вы считаете, что это – нормально для тренера?» Фитч ответил, что его беспокоит голеностоп Коулмэна: «Я надеялся, что мы сможем выиграть и без него». Ясно было, что стороны далеки от примирения…
Второй эпизод, ещё более неприглядный, случился 14-о апреля в игре с «Майами». Для «Нью-Джерси» каждый матч в концовке сезона был на вес золота – они были на волосок от того, чтобы пройти в плэй-офф или остаться за его чертой. Коулмэн набрал в той встрече 24 очка и сделал 13 подборов. Но за 6:54 до конца, когда «Нетс» проигрывали 5 очков, он просто… отказался возвращаться в игру со скамейки. Фитч попытался всё сгладить, сказав, что он и не собирался выпускать Ди. Си. и хотел предоставить игровую практику редко выходящему Рафу Эддисону.
«Я, блин, молчать не буду! Отвалите от меня все на ..!»
Это и так было шито белыми нитками: кто же будет оставлять на скамейке своего лидера в решающие минуты даже не отдельного матча, а всего сезона? К тому же все, кто был рядом со скамейкой, стали свидетелями неприятной сцены. Впрочем, началась она ещё во время большого перерыва, когда кто-то из обслуживающего персонала «Хит», проходя мимо раздевалки «Нетс», услышал зычный голос Коулмэна: «Держи свой рот на замке. Просто дай нам играть. Давай, давай, посмотрим, сможешь ли ты выиграть этот матч без меня!» И вот, когда Фитч дал указание Коулмэну входить в игру, ответом было… Впрочем, вариантов ответа было сразу два. Первый опубликовали в тех спортивных СМИ, где цензура не пропускала грязные ругательства и «причёсывала» все высказывания игроков: «Убирайся с глаз моих долой!» В изданиях же, не столь щепетильных, всё напечатали так, как и было на самом деле. На русском это звучало примерно как: «Отвали от меня на х…й, ты, упёртый пи…бол!» (кстати, раз уж дело дошло до этого. Оговорюсь сразу: за ненормативную лексику не извиняюсь. Она – такая же неотъемлемая составляющая личности человека, которого зовут Деррик Коулмэн, как, например, и тяга к нездоровой еде. Поэтому замалчивать, опускать или как-то сглаживать все матерные словечки, которые проскальзывали в его речи, не считаю необходимым. Это было бы как-то даже неправильно – в конечном итоге, они характеризуют эту самую личность весьма точно. Хотя и понимаю, как некрасиво это выглядит). Правда, Деррик сам посадил свою задницу в глубокую лужу, потому что «Нетс» победили и без его участия – 105:100. И это хорошо. Сама Игра показала ему, что не стоит заноситься слишком высоко…
После матча Фитч пытался уйти от ответов на неудобные вопросы: «Давайте не будем вдаваться в подробности. Я просто рад победе. О чём мы говорили с Коулмэном? Ну, о птичках, о пчёлках, и ещё много о чём. Между нами нет никакой вражды. Знаете, однажды, когда всё закончится, я, может быть, и захочу сесть и поговорить с вами об этом». Сам Коулмэн сослался на то, что очень устал: «Это была усталость. А чё вы хотите? Я отыграл весь матч и просто выдохся». То он не разогрелся, то устал…
Рид, который должен был бы повоздействовать, как генеральный, на молодых раздолбаев, по сути, самоустранился и оставил Фитча им на съедение: «Я не видел, что там произошло. Я зашёл в раздевалку уже после окончания матча. У Деррика на лице было обычное его угрюмое выражение. Спросите обо всём этом у Билла. Это его компетенция. Разве кому-нибудь понравилось бы, если бы я стал давать ему советы: кого ставить на игру, а кого нет? Если Билл придёт ко мне и захочет посоветоваться, или расскажет о каких-либо проблемах, я буду думать, как их решать». В общем, моя хата с краю…
Когда говоришь о мытарствах Фитча в «Нью-Джерси», лишний раз понимаешь: как же часто «тяжела и неказиста» доля тренера любой профессиональной команды. И вспоминаешь крылатую фразу о том, что «тренеры седеют рано»…
К хорошему это привести, конечно, не могло. «Нью-Джерси» продолжали вывешивать своё грязное бельё на обозрение всей публики безо всякого стеснения. В следующей игре, с «Индианой», уже Крис Моррис последовал примеру Деррика и отказался доигрывать матч. Фитч снял его с игры за 2:41 до конца, после того, как тот при счёте 107:107 не забил оба штрафных. «Я не знаю, почему он посадил меня на скамейку. Я и так переживал из-за этого». Так сильно переживал, что, когда Фитч хотел вернуть его на паркет, Моррис надул губки, набычился, посмотрел вокруг отсутствующим взглядом и мрачно покачал головой. «Я отказался возвращаться. И сделал бы это снова, если бы он опять подошёл ко мне с этим». Вот такие утончённые натуры были у игроков «Нью-Джерси». «Разве я убрал Морриса за то, что он не забил штрафные? Чёрт возьми, конечно же, нет, — говорил после игры Фитч. – Я посадил его потому, что он нуждался в отдыхе. Как показывает мой опыт, если игрок, обычно пробивающий штрафные с процентом 70 и больше, мажет оба – это один из первых признаков его усталости».
После эпизода с Моррисом Фитч не выдержал и дал достаточно откровенное интервью, в котором рассказал о поведении Коулмэна и Морриса, признал, что у него есть проблемы в отношениях с большинством игроков, но при этом он не имеет никаких рычагов воздействия на них: Рид даже запретил их штрафовать. Впрочем, Фитч печально признал, что все эти штрафы при нынешних контрактах – пустой звук: «Деньги? У них их так много… Что значит для Коулмэна с его 15-ю миллионами 5-тысячный штраф? Или общественное порицание?» Лучше всего сказал о выходках молодёжи «Нетс» один из бывших тренеров, тоже сталкивавшийся с подобным: «Если парень не хочет выходить на паркет – это оскорбление для лиги, для самой игры. Я имею в виду, что на трибунах сидят болельщики, которые заплатили деньги за то, чтобы увидеть этих людей в игре. Вы можете ненавидеть вашу команду, вы можете ненавидеть своего тренера, но вы обязаны тем парням, которые сидят на трибунах. Если вы не будете их уважать, то лиги просто не станет. Это очень ясно и понятно».
Фитч был с ним согласен: «Думаю, единственный способ воздействовать на них – это стать тренером 90-х. Это уже не школа, и они – не ученики, которые во всём слушаются своего учителя. Ты сидишь на скамейке, но фаны хотят знать: почему они не видят Деррика Коулмэна на площадке, хотя они заплатили немалые деньги за билет? И руководство платит им деньги – очень большие деньги, и рассчитывает, что они их отработают. И болельщики, и некоторые ребята из команды видят: эти парни ставят себя выше не только тренера, но и выше их – своих партнёров. Я не знаю, как эта команда может оставаться верной кому-либо, как они могут поддерживать даже друг друга. Если они ненавидят меня – ладно, я вытерплю это, но как они относятся друг к другу? Мне трудно понять, что движет некоторыми из этих парней». Журналисты сочувственно покачивали головами и соглашались: «Да, мистер Фитч, вот такие они – сегодняшние реалии, вот такая она – современная молодёжь, вот такая она – тренерская работа в лиге начала 90-х».
Кажется, эти слова немного проняли даже Ди. Си. (которому к тому же показали статью в одной из нью-йоркских газет под названием «Коулмэн и Моррис. Испорченные ребятишки»): «Фитч сказал мне, что я играю не только для него, но и для других 11-и парней в команде. Что ж, это имеет смысл».
В том интервью, впрочем, Фитч не только критиковал, но и прикрывал, как мог, своих игроков. Например, отрицал, что опоздания Коулмэна на тренировки уже стали для всех привычными (хотя так оно и было). «Скажите, говорят, что вы хотели штрафовать его за каждое опоздание на 1000 долларов. И он, узнав об этом, отсчитал пять 1000-х купюр из бумажника и отдал вам со словами: это за сегодня и за следующие четыре раза? Это так? – Нет-нет! У нас происходило много безумных вещей, но такого точно не было».
Этот разговор происходил, когда уже закончилась регулярка, и «Нетс» всё же вышли в плэй-офф, обыграв в последнем матче «Орландо» 127:111 (Коулмэн набрал 31 очко). Сейчас даже удивительно, как в такой тухлой обстановке они это сделали. Но – сделали. Всё-таки Коулмэн и Петрович индивидуально были очень хороши, им неплохо помогали Блэйлок и Моррис. Но, конечно же, ни о каком командном духе речи не шло. И Фитч сам не знал, чего от них ожидать: «Хотите верьте, хотите нет, но у нас хорошая команда. Или, по крайней мере, мы можем стать хорошей командой. Честно говоря, я даже не предполагаю, как эти дети проявят себя в матчах плэй-офф, каждый из которых играешь, словно с приставленным к виску пистолетом. Но я хочу увидеть, как это будет происходить».
Выход в плэй-офф ничего не изменил. После той самой игры с «Орландо» никто из игроков не подошёл к Фитчу, чтобы поздравить его с этим. Не было объятий, рукопожатий, не было ничего. Как бы команда не воспринимала в тот момент своего тренера, всё же такое непочтение и даже презрение к человеку, выведшему «Нетс» в плэй-офф впервые с 1986-о года, к чьим словам прислушивался и которого уважал сам Лэрри Бёрд, со стороны молодых парней, вообще ещё ничего не достигших в этой лиге, смотрелось очень некрасиво…
Ясно, что команда с такой внутренней жизнью, как у «Нью-Джерси», по определению не могла в плэй-офф показать что-нибудь эдакое. Будь у неё даже соперник попроще, а не «Кливленд», который в том сезоне был главным противником Джордана и Ко если и не во всей лиге, то на Востоке – уж точно. С Брэдом Догерти, которого ещё не окончательно добили травмы, Марком Прайсом, Лэрри Нэнсом в составе. «Нетс», в общем-то, и не показали: и не опозорились, всё-таки взяв одну игру, но особенно ничем и не запомнились. Разве что 40-а очками Петровича в первом матче, на которые ответил своими 40-а Догерти, к которым Прайс присовокупил ещё 35.
Коулмэн никаких подвигов тоже не совершал, но провёл серию на своём стабильно высоком в те дни (безо всякой иронии) уровне: 22.3 очка и 11.3 подбора, плюс 1.8 перехвата и 5.3(!) передачи (это мощный-то форвард, на минуточку) за игру. После заключительного матча он сидел у своего шкафчика в раздевалке с обычным мрачным видом: «Хотелось бы, конечно, чтобы серия продолжалась, и нам нужно было бы теперь ехать в Кливленд. Но кто-то должен выиграть. Кто-то должен проиграть. По крайней мере, мы не стали командой, которая вылетела из плэй-офф первой. И это уже плюс».
«Многообещающую пару из «Нетс» хорошо знают в НБА благодаря их игре. Деррик Коулмэн, ставший новичком года в 1991-м, продемонстрировал свои снайперские возможности, затмив «Майами» в игре, состоявшейся 24-о января 1992-о, в которой он набрал 38 очков за 39 минут. Дражен Петрович, в его первом полном сезоне за «Нью-Джерси», лидировал в команде по результативности, набирая в среднем по 20.6 очка за игру. Также он установил рекорд команды, забив 123 3-очковых броска, что стало девятым результатом в НБА».
После окончания этого сезона, полного ссор и противоречий, и где-то даже безумного, было понятно, что дальше так жить нельзя, хотя у Фитча ещё продолжал действовать контракт. Конечно же, Ди. Си. спросили об этом: «Что вы думаете, если Фитч вернётся в следующем сезоне?» Деррик задумался, потом рассмеялся и выдал очередной свой перл: «Ну, если он будет здесь, значит, он будет здесь. Если его здесь не будет, значит, его здесь не будет». «Готовы ли вы связать всю свою карьеру с «Нетс»? «Не думаю о том, чтобы куда-нибудь уйти отсюда. Я вижу себя здесь». «Навсегда?» «Навсегда. Я буду, как Бак Уильямс. Навсегда». Самое интересное, что Уильямс, проведя за «Нетс» 8 сезонов, был потом обменян в «Портленд»…
Вряд ли что-нибудь заставило бы Фитча оставаться у руля «Нетс», так что он быстренько подал в отставку. Встал вопрос о новом тренере. И «Нетс» решили не мелочиться: они обратились к самому Чаку Дэйли, который приводил к титулам «Плохих парней» из Детройта и удостоился чести как раз тем летом стать главным тренером Dream Team на Олимпийских играх в Барселоне. Оно и понятно: если кто и мог справиться с молодыми мятежными бычками из «Нью-Джерси» и заставить их уважать тренера и друг друга – так это, конечно, великий Чак.
Сами игроки были настолько заинтересованы в Дэйли, что периодически летали к нему в Детройт на личные собеседования. Чак принимал их, как правило, в принадлежащем ему ресторане: «Я общался с Дерриком Коулмэном и Терри Миллзом на своей территории. У нас был действительно долгий разговор с ними. И с Муки Блэйлоком мы тоже беседовали. Я звонил и Сэму Боуи, но не смог до него дозвониться. Я разговаривал с Кенни Андерсоном. Я беседовал с Крисом Моррисом. Я общался со многими игроками, но кое с кем не успел – либо из-за моего расписания, либо потому, что сейчас они не дома».
Всеведущий Рональд… то есть Гарольд МакДональд и здесь успел вставить своё словечко: «Споры с Фитчем начались не в прошлом году. Их хватало с самых первых дней Деррика в НБА. Изо всей команды у одного Деррика доставало мужества на то, чтобы открыто высказываться об этом. Они с Терри сказали, что им очень понравилась встреча с Дэйли. Деррик пожаловался ему на то, что у Фитча было только три комбинации специально под него. Чак ответил, что сейчас же, здесь же, не вставая из-за стола, он может предложить ему, по крайней мере, 45 схем, предназначенных для него».
Дэйли был идеальным кандидатом со всех точек зрения. На первых порах самым важным было то, что Дэйли имел большой опыт в перевоспитании раздолбаев (например, с Марком Агуайром). Одно дело, если игрок не слушает Билла Фитча, которого не уважала вся команда в целом и каждый в отдельности. Совсем другое – если кто-то, вроде Коулмэна или Морриса, откажется выходить на паркет по указанию Дэйли. Если подобное случится – Дэйли быстро избавится от таких товарищей. Впрочем, было невозможно даже представить такую ситуацию – Чак её просто не допустил бы. Он всегда тесно взаимодействовал с игроками и советовался с ними по поводу принимаемых решений.
Как тактик, он был вариативен. В его первые годы в «Детройте» игра команды была построена вокруг действий Айзейи Томаса и Келли Трипьюки в атаке – так что «Поршни» стабильно находились в числе самых результативных команд лиги. Однако затем он коренным образом эту игру поменял, создав совершенный защитный механизм, главными деталями которого стали Деннис Родман, Джо Думарс и Джон Сэйлли. Для «Нетс» это было жизненно необходимо: при Фитче они преуспевали лишь в таком защитном компоненте, как количество блок-шотов; в остальном же их оборона напоминала хороший швейцарский или голландский сыр – настолько она была дырява.
Когда Дэйли подписал контракт с «Нетс», многие с трудом в это поверили – «Нью-Джерси» частенько называли не иначе, как «командой идиотов», и то, что они сумели залучить к себе тренера Dream Team, казалось фантастикой. Даже ходила шутка о том, что это хорошо, что Чак связался с «Нетс» уже после того, как его назначили тренером олимпийской сборной – иначе с человеком из системы «Нью-Джерси» просто никто не захотел бы иметь дело…
Сам Чак объяснял своё решение тем, что «Нетс» очень напоминают ему «Детройт», когда он начинал там работать – в «Нью-Джерси» тоже хватало молодых и очень талантливых игроков, которым нужно было помочь раскрыться.
Когда Дэйли объявил о согласии возглавить «Нетс», Коулмэн сказал, что «все испытали огромное облегчение от того, что мы получили человека с таким авторитетом».
