О’Нил: готов играть бесплатно

Подписание контракта Большого Кактуса с «Бостоном» вынудило обозревателя Скупа Джексона покопаться в личном архиве и явить миру материал, написанный им в 1995 году, который был размещён в третьем номере ныне известного всему миру баскетбольного журнала SLAM. Интервью с размышлениями или небольшой очерк (как кому угодно) о великолепном центровом Шакиле О’Ниле не потерял своей актуальности и по сей день. Причём не только благодаря журналисту, но и ответам молодого дарования, выросшего в великого игрока и оставшегося тем самым Шаком, которого все полюбили на заре его карьеры.
— — — — — — —

Шакил О’Нил – огромный человек. Он огромен, как и сама жизнь. И это касается не только его внешности. Это человек большой души. На площадке он контролирует всё пространство и привлекает всеобщее внимание. Но и вне площадки Дизель за словом в карман не полезет, а для спонсоров он просто золотая жила. И «Рибок» и «Пепси» платят ему немалые деньги. Всего за два года Шакил вырос из феномена в икону. Он просто переписал все критерии звёздности. Никогда ранее не случалось, чтобы чернокожий парень так быстро завоевал такую огромную славу (за исключением, пожалуй, Эдди Мёрфи). Правило: будь молодым, получай удовольствие, делай, как Шак.

Но нельзя оценить харизму О’Нила до тех пор, пока с ним не пообщаешься. Мы впервые пересеклись на тренировке сборной США в Чикаго. Мне сказали, что у меня есть полчаса, и сам Шакил знал об этом. Прекрасно, я оценил их великодушие. Вхожу. Состоялся диалог.

– Привет, как дела?
– Здравствуй, всё хорошо.

– Готов к интервью?
– Конечно, давай встретимся после того, как я схожу в бассейн и разомнусь.

– Договорились.

Судя по всему, Шаку потребовалось три недели, чтобы сходить в бассейн.

— — — — — — —

За последние четыре года мне предоставилась возможность написать статьи о различных людях: Спайк Ли, Мэджик Джонсон, Том Круз, Чак Дэйли, Майк Тайсон, Чарльз Баркли, Элвис… ладно, последнее – это шутка. Но никогда не думал, что буду говорить с Шакилом О’Нилом. Его жизнь — это просто безумие. Он путешествовал из Чикаго в Шарлотт, а потом обратно в Чикаго, потом в какой-то городок в Мичигане, вновь в Чикаго, в Окленд, в Торонто. Гоняться за Шаком всё равно что пытаться найти Джимми Хоффа (американский профсоюзный лидер, неожиданно исчезнувший при загадочных обстоятельствах. – Прим. ред.).

Я понял, что Шакил значит очень многое для различных групп людей. Люди живут ради его игры, появлений на публике и улыбки на миллион (а то и больше) долларов. Дети бегут к нему, как будто он Майкл Джексон. Люди постарше вьются вокруг него, как вокруг восьмого чуда света. Фанаты баскетбола сходят с ума от его игры, словно он новый (стоит ли это говорить?) Майкл Джордан.

Будет ли он Мужиком? Да, мы знаем, что он мужик во многих областях, но не в баскетболе. Пока нет. Да, в прошлом году он просто взорвал лигу своими статистическими показателями, с которыми можно стать самым ценным игроком лиги (29,3 очка, 13,2 подбора, 60% реализации бросков с игры и 231 блок – шестой показатель среди всех игроков), но всем, похоже, было всё равно. Со всеми этими безумными выкладками не казалось, что он самый одарённый баскетболист в истории. Но мы как-то забыли, что он тот, кем должен был быть Дэррил Доукинс, что у него есть то, в чём нуждался Крис Уошберн, и что стал тем, кем в своё время был Мозес Мэлоун. Но вопрос в том, так ли это?

Со всеми внебаскетбольными мероприятиями и популярностью, ставшей уже частью его жизни, я понял, что хочу спросить у Шакила что-то новенькое. Все обложки журналов пестрели заголовками о том, что он пошёл на какую-то тусовку или купил себе новые кроссовки, а все спонсоры наперебой просили О’Нила о том, чтобы он стал лицом их фирмы. Я хотел подкинуть ему парочку неожиданных для него вопросов. Я понял одно: я хочу поговорить с ним на более серьёзные темы. И вот мне наконец довелось снова увидеть Большого Парня.

– Шакил, какое место в вашей жизни сейчас занимает баскетбол?
– Для меня сейчас это самое главное. Всё остальное отходит на второй план. Ведь без баскетбола у меня не было всего того, что я имею сейчас.

– Как изменилась ваша игра с тех пор как вы впервые пришли в лигу три года назад?
– Я очень много работал над всеми аспектами игры, и моё понимание баскетбола также стало заметно лучше.

– Для вас игра стала проще или сложнее?
– Значительно проще. В колледже команды очень часто стараются играть зонную защиту, а в НБА только персональную. Ненавижу зонную защиту.

– Как вам кажется, где вы можете приносить команде больше пользы: в защите или нападении?
– И там, и там. Всё зависит от игровой ситуации. Я могу быть доминирующим игроком на обоих концах площадки.

– Вы помните момент в четвёртой четверти матча против «Сан-Антонио», когда Деннис Родман не дал вам забить ни разу?
– Я просто не получал мяч достаточно часто в решающий момент матча, а без мяча достаточно сложно забивать, знаете ли.

– Действительно ли он столь хорош в защите или просто это была неудачная четверть?
– Деннис определённо один из лучших защитников в мире.

– Как вы сами считаете, над каким аспектом игры вам ещё стоит поработать?
– Мой штрафной бросок. Хотя в любом случае всегда надо развивать все элементы игры, не останавливаясь на чём-то одном.

– Вам было трудно приспособиться к игре в защите в НБА?
– Это то, через что проходит каждый новичок лиги. Я не был исключением. Но с каждым днём мне становилось всё понятнее.

– Вас часто сравнивают с выдающимися центровыми лиги. Что отличает вас от Хакима Оладжьювона, Патрика Юинга и Дэвида Робинсона?
– Мне кажется, я более силовой игрок. Я работаю только под кольцом.

– Что случилось с вашей командой (а на тот момент Шакил был игроком «Орландо») в плей-офф?
– Нас обыграла очень сильная команда («Индиана». — Прим. «Чемпионат.ру»). Вот и всё. Но поверьте мне, в следующем году такого не будет.

– Чего же не хватает команде для борьбы за титул?
– К нам перешёл Хорас Грант из «Чикаго», и я уверен: это однозначное усиление. А в целом надо просто держаться вместе и верить друг другу.

– Что для вас значит успех второй «дрим-тим»?
– Я был очень счастлив за себя, за мою семью и всех моих друзей по команде. Но самым запоминающимся моментом, конечно, стало то, что мы выиграли золотые медали на том чемпионате (чемпионат мира-1994 в Торонто. — Прим. «Чемпионат.ру»).

– Вы переживали из-за того, что не попали в первую команду мечты?
– Да, но я это пережил. Я был очень счастлив за первую «дрим-тим».

– Вам довелось поиграть с Алонзо Моурнингом. Насколько он хорош?
– Я всегда относился с уважением к игре Алонзо.

– Как вы думаете, кто лучший игрок вашей команды? Включая себя, конечно.
– Не знаю. Спросите тренера.

– Вам довелось по году играть с Махмудом Абдул-Рауфом в колледже и Анферни Хардуэем в «Орландо». Как оцените их игру?
– Они оба замечательные разыгрывающие. Конечно, Махмуд игрок более атакующего плана, но оба могут отдать отличную передачу. Мне повезло играть с ними бок о бок.

— — — — — — —

Тут нам пришлось прервать интервью — как я думал, ненадолго. Но не тут-то было. Через четыре дня мы встретились в Лос-Анджелесе на фотосессии для «Рибок». Я спросил, как долго она будет длиться. Отвечают: долго. Но я (да и сам Шак тоже) понимал, что это не так. Таков уж ритм его жизни. Не теряя времени, я решил задать оставшиеся вопросы.

– Расскажите, как вы поддерживаете себя в форме.
– Стараюсь выкладываться на тренировочных сборах команды. Но и вне сезона я пытаюсь не терять кондиций. Питаюсь правильно и работаю индивидуально, это очень важно. Не думаю, что мне нужно что-то кому-то доказывать, но нужно чтобы те, против кого я играю, уважали меня.

– И какие ваши планы на будущее?
– Выигрывать титулы.

– И сколько же?
– Сколько получится.

– Вас не раздражают вопросы о том, насколько хорошо вы выложились в игре?
– Нет. Я знаю, что каждую игру я провожу с полной самоотдачей, а что скажут остальные, меня мало волнует.

– Все утверждают, что в лиге происходит изменение стиля игры, отношения к баскетболу. Как вы к этому относитесь и чувствуете ли это на себе?
– Знаете, я не задумываюсь о подобных вещах. Я просто выхожу и выкладываюсь в игре. Всё прочее не имеет для меня ровным счётом никакого значения.

– (Тут мне захотелось удивить его вопросом.) А вам никогда не хотелось бы попробовать себя в роли разыгрывающего?
– Кто вам сказал, что я им не являюсь? Я владею мячом лучше Айзейи Томаса, просто тренеры не дают мне проявить себя (я так и знал, что он ответит что-то в этом духе).

После того как я облетел полмира, чтобы поговорить с Шаком, я ощущал себя как-то иначе. Я чувствовал, что мне оказали большую честь. На своём веку я повидал много людей, которые пытались достичь успеха сразу во всём. Но за двумя зайцами, как известно, не угнаться. Я видел, как финансовые компании и пресса раздували образы многих чернокожих парней, делая из них чуть ли не богов. А зачем? Чтобы потом самим же смешать их с грязью. Такие уж были порядки. Шак сказал, что у него трудно будет взять интервью из-за его графика. Но он сказал: «Я тебя не подведу». Я поверил ему. Он один из тех, кому ты веришь, а потом переживаешь, правильно ли сделал, что поверил. Шаку нравится это. Он человек нового поколения. Но это заключается не в том, что он пьёт содовую какого-то особого сорта. Он очень серьёзный и собранный молодой человек. Это большая редкость. После двух лет в НБА, пережив все проекты в шоу-бизнесе, выслушав много информации о себе в прессе и телевидении, выслушав все выгодные предложения от ведущих бизнесменов, он в первую очередь отдаёт внимание баскетболу. «Я обожаю игру! — чуть ли не кричит он. — Дружище, да я готов играть бесплатно!».

Я же говорил, что он большой человек.